Русская свиная

Подъём, как обычно по распорядку был в 6 утра. Скоро заиграет какая-нибудь бодрая, или не очень песня и камера соликамской тюрьмы начнёт свой обычный день.
Дмитрий взглянул на часы. Было 5:30. А значит у него есть полчаса для того, чтобы приготовить чай и пару бутербродов для старшего по камере. Это была его ежедневная повинность, которую он исполнял уже пятый год своего заключения.
Не приготовить чай было нельзя. Дмитрий был слабым безвольным человеком и был бы неминуемо бит под звуки музыки, которой администрация тюрьмы будила зэков.

Поэтому он потихоньку сполз с нар, поставил чайник и принялся готовить бутерброды.
Достал белый хлеб, масло, колбасу. Всё это ему вчера прислала жена. Она исправно подогревала мужа посылками. Ведь это помогало ему держаться на плаву и откупаться от назойливых сокамерников.
Хлеб нарезан, масло намазано. Дмитрий берёт колбасу и читает название «Русская свиная».
Холод сковал грудь, лоб покрылся испариной и на некоторое время Дмитрий потерял самообладание. Ноги ослабели, и он опёрся на стол. «Света, какая же ты идиотка, ты была дурой, ей и осталась» – в ужасе подумал он.
Необходимым будет упомянуть, что смотрящий был чеченцем со всеми вытекающими.
Подать ему бутерброды со свиной колбасой было самоубийством. Дмитрий не хотел, чтобы его в очередной раз били. Поэтому ему нужно было в скором порядке найти замену этой несчастной «Русской свиной».
В дальнем углу камеры, возле уборной, спал ещё один бедолага. Дмитрий его знал и имел, в целом, не плохие отношения. Можно предложить ему поменяться колбасами.
Он тихо сел на край шконки и тронул приятеля за плечо.
– Володь, Володь. Можно я твою колбаску возьму? Я у тебя возьму, а ты мою возьми.
Володя проснулся и кажется опешил.
– Ты совсем ёбнулся? На людях такое предлагать.. – шёпотом пробурчал он.
– Да я про твою колбасу для бутербродов, давай заменяемся. Я тебе свиную, а ты мне говяжью, я знаю, у тебя есть…
В тот момент, когда заиграла музыка и чеченец открыл глаза, учтиво улыбающийся Дима уже стоял с подносом на котором дымился чай и лежали три бутерброда с говяжьей колбаской.

*****

На построение ходили без конвоя. Зона была особенного режима. В Новой России ко всему был изменён подход. Вот и к содержанию заключённых был применён новый метод. Администрация лишь выполняла возложенные на неё хозяйственные обязанности, а зеки были вольны устраивать свой быт как им угодно. Во взаимоотношения сидельцев никто не вмешивался. Был взят курс на либерализм и самостоятельность. Но это быстро привело к клановости и дедовщине в арестантской среде. Сажали теперь всех вместе: судей и подсудимых, и прокуроров и обвиняемых, и бывших сотрудников «Центра Э» и политических.
Как ни странно, если в тюрьме эти меры порождали хаос и насилие, то на воле воцарился мир и порядок. Перестали пытать, перестали фабриковать дела. Ибо каждый участник судебного процесса знал, что он с лёгкостью может оказаться в одной камере с тем, кого он мучал на допросах.
Дмитрий шёл на построение в бодром расположении духа. Он думал о том, как после переклички отправится на промзону и там можно будет мирно сидеть за швейной машинкой.
Стоя на просторном плацу зэки в ответ на произносимую офицером фамилию должны были выйти из строя, выкрикнуть свои имя-отчество и направиться на промзону к своему рабочему месту. Офицер охраны называл фамилии по спискам камер.
Начали оглашать фамилии сидельцев из Диминой камеры и он глубоко вдохнул. Кричать нужно было чётко и громко.
– Кадыров!
– Рамзан Ахматович. – крикнул чеченец, дожёвывая бутерброд с говяжьей колбасой.
– Лавров!
– Сергей Викторович. – отчеканил министр.
– Медведев!
– Дмитрий Анатольевич. – выдохнул Дмитрий и пошёл к своему рабочему месту. И уже позади он слышал голос своего утреннего спасителя.
– Путин! – задорно крикнул охранник.
– Владимир Владимирович. – пробормотал Володя и поплёлся вслед за Димой. Из кармана его телогрейки торчал хвостик «Русской Свиной»

Ноябрь 2018 года. Павел Эскобаров.

https://storywrite.com/story/14189786----------------by-Pavel-Escobarov